пламени.
— Нигде. Только поверить Дварго-доно.
— Снова?
— Снова. По его словам, серьёзное вмешательство в чей-то разум в принципе не доступно его расе.
— Что же, пока приму и это за неимением другого. Теперь самое главное, Юки. Мне бы хотелось, чтобы возможность понимать язык даэллей была не только у тебя и Сайто Рю. Понимаешь?
Юки невольно нахмурился:
— Никто из нас не будет лгать с переводом.
— Ну что за дурь? — Алет-сан отвесил лёгкий подзатыльник и обиженно покачал головой. — Само собой, я вам полностью доверяю. Но ты не самый опытный проходчик, согласись. А ещё ты довольно юн. В словах, в интонациях, может быть что-то такое, что вы не заметите или не поймёте. А Сайто… Кхм. Парламентёр из него плохой. Не говоря уже о том, что стоит нашим новым знакомым заблокировать вас двоих, как остальные окажутся беспомощны. Иными словами, это вопрос доверия к ним.
— Вы правы, конечно. Но ведь недоверие взаимно. Это вопрос в обе стороны, учитель.
— Разумеется. Потому моя просьба может вызвать лишнее напряжение. И потому этот вопрос ты поднимешь завтра утром. После завтрака. Всё понятно?
Юки медленно кивнул, стараясь не выдать, как ему неприятна сама идея. Пока возможность общаться с Дварго есть только у них с Сайто, Юки может задавать любые вопросы. Ни Рик Алет, ни Михо ни кто-то ещё не вмешивались в лёгкую, почти дружескую беседу, уверенные, что в случае необходимости Юки переведёт или подключит к разговору, как случилось, например, с ключом.
Такое положение вещей нравилось Юки гораздо больше, чем лишние уши в вопросах об Искре и драконах; о ближнем потоке, об истории мира, о магах, да хоть о тех же открытых и закрытых контурах, которые Юки так до конца и не понял.
Сайто и вовсе не слушал, куда больше увлечённый позированием с катаной перед Тришем. Драконья сталь считалась огромной редкостью. Триш смотрел на клинок глазами, полными искреннего восхищения, что, конечно же, грело душу Сайто как никогда.
Потом Триш взялся за своё оружие и, не желая уступать, оба устроили показательный поединок. В него включился дядя Такеши со своей любимой секирой, и центр дружеского общения был сформирован. Как и Дварго с Юки, эта троица сидела у костра вперемешку, не стесняясь друг друга, не заморачиваясь такими мелочами, как недавний бой.
Остальные держались в отдалении.
Люди со своей стороны.
Даэлли — со своей.
Чем глубже становилась ночь, тем сильнее чувствовалось напряжение. Волнующую всех тему поднял, наконец, Алет-сан. Как всегда прямо, без лишних прикрас:
— Думаю, нам стоит оставить костёр общей зоной? — перевёл Юки. — Мы не хотим конфликта, но никто из нас не может доверять другому полностью.
— Так и есть, — кивнул Дварго. Встал, взял одну из сложенных у костра веток и провёл черту. — Возможно, решение покажется вам несерьёзным и даже детским, но я не хотел бы излишне усложнять ситуацию. День был тяжёлый, всем требуется отдых. Потому… Здесь мы. Там вы. Условимся не пересекать эту черту до наступления дня?
— Согласен. Двое караульных с каждой стороны?
Дварго ещё раз кивнул. Легко коснулся рукой груди и пожелал «ясных звёзд», что, видимо, было местным аналогом «спокойной ночи».
Первыми на часах встали Сайто и дядя Такеши. С той стороны ожидаемо оказался Триш — он до сих пор спорил с Сайто об оружии. Рядом встал ещё один воин с огромным луком, зато без копья. В отличие от Триша, он держался на вежливом отдалении. Внимательные глаза скользили по лесу, по палаткам, по верхушкам деревьев, снова возвращались к костру. Вертикальный зрачок то расширялся, то снова сужался, что пускало по спине Юки неуютные мурашки. Он никак не мог привыкнуть к странным глазам даэллей.
Но так или иначе, с появлением разделившей лагерь черты стало проще. И ночь, наконец, наступила. Спокойная. Тихая. Убаюкивающая запахами хвои и шелестом мелкой мороси по листве.
Глава 57
— Кто бы мог подумать… Неприятно, очень неприятно…
Акио-сэнсэй покачал головой и стряхнул градусник. Обычный ртутный.
— Давай-ка ещё раз, Юки-кун. Уж лучше бы это было ошибкой.
Юки проспал практически до полудня, пока его не разбудил обеспокоенный дядя. Усталость вчерашнего вечера никуда не делась, даже утроилась. Общаться Юки не хотел. Только глубже кутался в спальник и смотрел на врача с затаённой надеждой, что тот даст поспать подольше.
«39,2» Юки не радовало.
Необходимость куда-то идти радовала ещё меньше. Есть не хотелось, система молчала, сознание плыло. Последний раз такая высокая температура была в далёком детстве, так что ощущения казались в новинку. Зато голова не болела. Вообще ничего не болело. Слабость и холод. Слабость и жар. Мир, плывущий перед глазами на каждое движение и отсутствие всего остального. Желаний, боли, чувств.
Тем временем градусник решил, что он действительно ошибся, и показал «39,4». Акио-сэнсэй тихо выругался, налепил на лоб Юки приятно-прохладный пластырь и ушёл разводить жаропонижающее в подостывшей за это время воде.
— Ты же, мать твою, хил, — ворчал Сайто. — Мог бы и заиметь какой-нить иммун. Или отхилять себя, уж не знаю.
— Не могу я себя лечить, — в который раз прохрипел Юки. Голоса практически не было, сипящий шёпот оставался верхом его возможностей. Нос дышал, и то ладно. — И здоровье не убывает.
— То есть, простуда без дамага?
Если бы всё было так просто. Юки вздохнул и мрачно посмотрел на экран системы:
[ХП: 2154/2154]
[СТ: 1078/1078]
Сколько в минусе? Процентов двадцать? Нет, даже тридцать.
— Уменьшает запас всего. Полоска полная. Но сама по себе… пчхи!.. меньше.
— Вот это реально хреново. Ладно, пойду радовать Дварго, что у нас нарисовалась жопа.
Как раз подоспел Акио-сэнсэй со своим зельем. Юки выпил чашку залпом, морщась от кислого вкуса, и искренне понадеялся, что теперь ему позволят, наконец, отключиться. Только спать уже не хотелось. Моросивший с вечера дождь успел обратиться безжалостным ливнем, поднять реку и снова стихнуть. Солнца не было и в помине. Приветливый ещё вчера хвойный лес стал промозглым, неуютным до жути. Так и ждёшь, что из-за ближайшего куста вынырнет косматая морда оборотня.
Второй молчал. Его присутствие почти исчезло.
Юки казалось, будто внутри что-то вырезали и осталась пустота. Впервые за долгое время оставшись в полном одиночестве, он чувствовал себя голым. А ещё он подозревал, что «жопа» гораздо глубже, чем её описал Сайто.
Система работала привычно и